церковь Спасо-Преображения на Нередице на главную  о проекте 
 

Архитектура Новгорода

Основным строительным материалом Новгородской земли всегда было дерево. Об этом свидетельствуют письменные источники и археологические раскопки. Образцы поздних построек из дерева собраны в музее-заповеднике «Витославлицы», расположенном неподалёку от города, рядом с Юрьевым монастырём. Здесь представлены жилые и хозяйственные постройки, разнообразные по типу храмы, в которых органично соединены конструктивная логика с красотой оригинальных форм. Из дерева возводились крестьянские дома и княжеские дворцы, крепостные стены, храмы, колокольни. Из дерева была построена и первая христианская церковь города во имя Софии Премудрости Божией (989 г.). Упоминаемое в летописи её завершение тринадцатью главами позволяет предполагать, что это была сложная по группировке объёмов и весьма эффектная в художественном отношении постройка.

Начало каменного строительства в Новгороде относится к середине XI  века. К этому времени такие южнорусские города, как Киев и Чернигов, уже имели опыт каменного строительства. Сразу после принятия христианства (988 г.) в Киеве была построена церковь во имя Богородицы (989–996 гг.) и несколько княжеских дворцов. Строителями этих первых зданий были мастера, приглашённые князем Владимиром из Византии. При киевском князе Ярославе Мудром (1019–1054 гг.) столица Руси была украшена целым рядом каменных сооружений, среди которых следует особо выделить грандиозный Софийский собор ( 40-е годы XI в.). В начале 30-х годов XI века был заложен Спасский собор в соседнем с Киевом Чернигове.

Принятие Русью христианства в его восточном варианте предопределило обращение к уже в совершенстве отработанным в Византии нормам религиозной жизни, высоким образцам искусства и, прежде всего, архитектуры. Тип храма, его конструктивное и стилистическое решение, оформление интерьера и строительная техника на первых порах были вполне византийскими. В дальнейшем, когда на Руси сформировались собственные кадры зодчих, «византийское наследие» получило своеобразную интерпретацию в соответствии с запросами и художественными вкусами русских заказчиков. В XII веке развитие древнерусского зодчества усложняется, формируются региональные направления в архитектуре. Основной тип храма остаётся неизменным (хотя его размеры и становятся меньше), но в стилистике появляются такие самобытные черты, которые с очевидностью свидетельствуют о том, что древнерусское зодчество вышло на самостоятельный путь развития. Одним из таких оригинальных направлений (школ) с начала XII века стала архитектура Новгородской земли.

Тот тип храма, который получил развитие в южнорусских землях в XI веке, нашёл признание и в Новгороде. Это не значит, что строители новгородских храмов просто копировали киевские образцы. На облике возводимых здесь храмов сказалось своеобразие жизни города, художественные вкусы тех, кто постройку заказывал, и тех мастеров, которые её возводили. Надо учесть и особенности местного строительного материала, который наряду с плинфой (кирпич) употреблялся в кладке стен, сводов и глав. Это был волховский известняк — порода камня, которым богата новгородская земля. Добыча известняковых плит не требовала больших усилий, камень легко поддавался тёске и в большом количестве употреблялся в кладке стен. Плинфа использовалась в кладке таких ответственных конструкций как арки и своды.

Первая каменная постройка Новгорода — Софийский собор (1045–1050 гг.), возведённый вслед за одноименным киевским храмом. Софийская тема, связанная с идеей благоустройства Русской земли на христианских началах, и здесь получила замечательное, по-новгородски своеобразное воплощение. Пятиглавый храм Новгорода выглядит проще, но не менее внушительно, чем тринадцатиглавая София в Киеве. Внутреннее пространство расчленено мощными крещатыми столбами на пять продольных нефов, из которых три нефа — центральный и примыкающие к нему с севера и юга — завершаются алтарными выступами — апсидами. С трёх сторон — севера, запада и юга — к храму примыкают двухэтажные паперти — галереи. У юго-западного угла располагается башня, заключающая в себе лестницу, которая выводит на полати (хоры), устроенные П-образно в виде второго яруса над крайними нефами. С хор открывается величественный вид на центральную часть храма. Массивность форм, их неторопливый торжественный ритм способствуют появлению у зрителя особого благоговейного чувства. Покоряет властная сила средневековой архитектуры, избыточная мощь форм, их уверенная, мастерская прорисовка.

Эпической силой дышит внешний вид храма. Его каменная масса, увенчанная компактным пятиглавием, создаёт впечатление несокрушимой богатырской мощи. Былинной стариной веет от стройных барабанов и глав, стен, расчленённых массивными лопатками, узких окон и плавных полукружий в завершении стен. Есть в образе собора непреклонная духовная мощь, та твердость и сила, размах души и мужественное достоинство, которые были свойственны чувствам и действиям жителей этого города.

Первоначально собор предназначался для княжеских захоронений. Здесь был похоронен основатель храма князь Владимир Ярославович. В дальнейшем собор стал местом захоронения новгородских владык, т. е. высших церковных чинов, возглавлявших новгородскую церковь. От первоначальной настенной живописи (середины XI века) сохранилось изображение равноапостольных Константина и Елены. Полностью храм был расписан лишь в 1108—1109 годах. От этой живописи остались изображения пророков в простенках окон центрального барабана. До Великой Отечественной войны главный купол Софийского собора украшала мощная фигура Христа-Вседержителя, но в 1941 году в купол попал снаряд и фреска погибла.

После постройки Софийского собора в Новгороде почти 50 лет не возводили каменных храмов. Строительство возобновилось в начале XII века, когда князь Мстислав, сын Владимира Мономаха, в своей загородной резиденции на Городище близ Новгорода закладывает церковь Благовещения (1103 г.).

Длительный перерыв в каменном строительстве, отсутствие собственных мастеров заставили новгородцев при его возобновлении обратиться к услугам южнорусских строителей. Вот почему княжеские постройки начала XII века так близки по своему внутреннему и внешнему устройству киевским храмам второй половины XI — начала XII века. Церковь Благовещения известна по археологическим раскопкам, выявлены её нижние части. Это был шестистолпный храм с башней у северо-западного угла. Недавно реставрированный пятиглавый Никольский собор на Ярославовом дворище — постройка того же типа и даже по размерам в плане повторяет церковь Благовещения. Когда-то она входила в ансамбль несохранившегося княжеского дворца.

Вслед за Никольским храмом строится Рождественский собор Антониева монастыря (1117–1119гг.). Его основателем был Антоний Римлянин, первый игумен монастыря. Как повествует его житие, Антоний был родом из г. Рима, в Новгород, к месту будущего монастыря, он прибыл чудесным образом — приплыл на камне. Этот камень можно увидеть у западного входа в храм.

Как показали недавние исследования, вначале по заказу Антония был построен сравнительно небольшой четырёхстолпный одноглавый храм. По размерам, по производимому впечатлению он, конечно, уступал большим княжеским соборам. Но его значение в истории новгородской архитектуры как раз и заключалось в том, что он предвосхитил появление многочисленных «малых» храмов второй половины XII века. Именно такие храмы определяли облик новгородского зодчества и в XIV–XV веках. Вероятно, Антоний не был удовлетворён скромной первоначальной постройкой, и вскоре к храму была пристроена западная часть с башней, и собор, увенчанный дополнительно ещё двумя главами, стал похож на княжеские постройки этого времени. Несмотря на некоторые искажения первоначального облика, собор до сих пор не утратил того мужественного достоинства, которое свойственно новгородским храмам.

В летописи под 1119 годом сообщается о закладке Георгиевского собора в Юрьеве монастыре, строившегося по заказу князя Всеволода и игумена Кириака. «А мастер трудился Пётр», — добавляет летописец. Возможно, этот зодчий был автором и других храмов Новгорода этого времени, которые близки друг другу по техническим, конструктивным и образным особенностям.

Георгиевский собор вырастает перед нами как образ торжествующей победы над тяжестью. Эта вечная тема архитектуры воплощена в постройке мастера Петра с непререкаемой убедительностью в истинно новгородском стиле. В характере словно от руки прорисованных архитектурных масс, в подчёркнутой асимметрии композиции, в строгой организованности и одновременно непринуждённости целого есть та особая стать, которую можно найти только в новгородской архитектуре.

Постройки первой четверти XII века продолжают ту линию в архитектуре Новгорода, которая была намечена Софийским собором. Именно от этого первого каменного храма города исходит как бы импульс, формирующий образные особенности последующих построек Новгорода. Они отличаются от главного храма размерами, местоположением в городской застройке, техническими, конструктивными, декоративными особенностями, но в каждом из них живёт унаследованный от Софийского собора образ мужественной силы, которая порождена духовной мощью.

После 1136 года, когда у новгородцев произошёл конфликт с князем Всеволодом, который был вынужден покинуть город, создаются особенно благоприятные условия для формирования порядков вечевой республики. Новая ситуация возникает и в каменном строительстве. Вместо князя на первые роли в качестве заказчиков выступают бояре, купцы, объединения жителей того или иного конца (района), той или иной улицы. Активно участвует в каменном строительстве глава новгородской церкви — архиепископ. Конечно, у перечисленных заказчиков были совсем иные, чем у князя, материальные возможности, и потому возведение таких больших храмов, как Софийский или Георгиевский соборы, было невозможно. Строить во второй половине XII — начале XIII века стали больше, но зато заметно уменьшились размеры зданий, упростилось их внутреннее и внешнее убранство. Изменилась социальная база каменного строительства, стала другой и архитектура, отражая возможности и вкусы демократических слоев города. Новгородцы научились строить быстро, просто, без всяких конструктивных или декоративных ухищрений. Часто храм возводили за 2–3 летних месяца. При этом образный лад, художественная выразительность новгородского типа остаётся легко узнаваемой и в этих постройках. Устойчивость, повторяемость особенных черт и позволяют говорить о существовании новгородской архитектурной школы не только в XII–XIII, но и в более позднее время, в XIV–XV веках.

Образцами новгородского строительства второй половины XII — начала XIII века могут служить хорошо сохранившиеся храмы Ладоги — Успенский и Георгиевский (третья четверть XII века). Ладога, подобно Пскову и Руссе, находилась на положении пригорода и подчинялась светским и церковным властям главного города земли — Новгороду. Строительство каменных храмов в Ладоге началось в середине XII века возведением не сохранившейся до наших дней церкви Климента (1153 г.). Построенные вслед за ней храмы Успения Богоматери и Св. Георгия принадлежат к одному типу — это совсем небольшие четырёхстолпные одноглавые храмы. Построены они по-новгородски: об этом свидетельствуют материал, технические, конструктивные и декоративные особенности. Ладожские храмы — этап в развитии новгородской архитектурной школы. В Новгороде малый тип храма получил широкое распространение несколько позже — в конце XII — начале XIII века.

Примерами таких храмов могут служить церкви Благовещения у деревни Аркажи (1179 г.), Петра и Павла на Синичьей горе (1192 г.), Ильи на Славнее (1202 г.) и, в особенности, Спасо-Преображенский храм на Нередице (1198 г.). По художественной выразительности этот небольшой храм не уступает грандиозным соборам раннего времени. Причём это чисто новгородская выразительность, достигаемая не декоративными приёмами, а лишь характерными для архитектуры средствами: особым пропорциональным строем основного объёма и барабана, ритмикой спокойных линий, плоскостей стен, лишённых декора, соотношением компактных объёмов. У небольшого нередицкого храма всё та же горделивая осанка, что и у больших построек раннего периода. Весь его облик словно излучает энергию, мужественное достоинство и силу. В 1199 году храм был расписан местными мастерами. Образность нередицких фресок была очень близка архитектуре. В них та же повелительная мощь, неукротимое выражение духовной силы. В 1941 году немецкая артиллерия безжалостно расстреляла Нередицу.

Последней постройкой Новгорода перед нашествием на Русь татаро-монголов стала Рождественская церковь на Перыни. Здесь, на месте языческого могильника, был построен сперва деревянный, а потом, в 20–30-е годы XIII века, — каменный храм. Эта архитектурная миниатюра может рассматриваться как итог, к которому пришло новгородское зодчество. Наверное, самое замечательное в этом здании — красивое трёхлопастное завершение фасадов. Эта форма явно навеяна точно таким же завершением церкви Пятницы, которую в 1207 году построили на Торгу смоленские или полоцкие мастера. Пятницкая церковь возведена по образцу одного из башнеобразных храмов, хорошо известных по зодчеству южной и западной Руси. Зодчий перынской церкви как бы «вписал» эту трёхлопастную форму в объём традиционной новгородской постройки.

Новгородская архитектура домонгольского времени (XI–XII вв.) хронологически соответствует романскому периоду в зодчестве Западной Европы. В типологическом отношении базиликальный и новгородский крестово-купольный храмы являются своего рода антиподами, которые могут служить опознавательными знаками двух различных типов культуры. Однако в стилистике и образности романских и новгородских храмов можно отметить и черты сходства, связанные с тем, что и в том, и в другом случае для достижения эстетического эффекта используется в качестве главного средства архитектурная масса. Отсюда — суровая мужественная сила в облике как новгородских, так и романских построек.

Татаро-монгольское нашествие (конец 30–40-х годов XIII в.), ставшее для Руси национальной катастрофой, не докатилось до Новгорода, тем не менее его последствия отразились на всех сферах социальной и культурной жизни города, в том числе и на архитектуре. Во второй половине XIII века строительство замирает и возобновляется лишь в самом конце века. Показательно, что первый после долгого перерыва построенный каменный храм — церковь Николы на Липне (1292 г.) — повторяет в основных чертах один из последних храмов предмонгольской эпохи — церковь Рождества Богоматери в Перыне. Это знак цепкости исторической памяти новгородцев, устойчивости традиционных представлений об архитектуре культовых зданий.

Малый тип храма, сложившийся во второй половине XII — начале XIII века, продолжает определять облик зодчества и в XIV–XV веках, вплоть до 1478 года, когда Новгород утратил государственную независимость. В этот период развитие архитектуры окончательно стабилизируется. Неизменной остаётся структура четырёхстолпного, близкого в плане к квадрату, одноглавого храма с одной апсидой, выступающей за линию восточного фасада. Впрочем, было бы несправедливо настаивать на консерватизме архитектурного мышления новгородских зодчих. В конце XIII — середине XIV века варьируются завершения фасадов: наряду с традиционным посводным (закомарным) перекрытием используется восьмискатная форма и, обретающее всё большую популярность, трёхлопастное завершение. Решительно изменяется с 60-х годов XIV  века декорировка фасадов. Важные изменения происходят в технике строительства: вместо тонкой плинфы употребляется брусковый кирпич, а на смену известковому раствору с примесью кирпичной крошки приходит раствор с песчаным наполнителем. Основным материалом для кладки стен остаётся местная порода известняка и частично используемый кирпич. Грубоватая тёска известняка лишает стены новгородских храмов жёсткого геометризма, придаёт им особое пластическое обаяние. К этому следует добавить, что фасады далеко не всех новгородских храмов белились или обмазывались известью. В этом случае внешняя поверхность стен являла собой эффектную известняково-кирпичную мозаику. В кладке верхних частей здания (для их облегчения) часто употреблялись пустотелые горшки (голосники). Самыми распространёнными конструкциями перекрытия оставались купольный и цилиндрический своды. Особую роль в конструктивной системе здания играл свод в виде четверти цилиндра. Его отражением на фасадах являются боковые ветви трёхлопастного завершения, которое заметно усиливает динамику композиции, особенно в сравнении со спокойными формами закомар в домонгольских храмах.

После возведения церкви Николы на Липне в окрестностях города строится целый ряд храмов, архитектура которых свидетельствует о поисках зодчими в рамках традиционного типа новых композиционных решений. В церкви Николы Белого (1312 г.) появляется восьмискатная кровля, получившая широкое распространение лишь в XVI веке. Новизну композиционного решения церкви Спаса на Ковалеве (1345 г.) определяют три притвора, но при этом основной объём имеет посводное закомарное завершение. Во время войны храм был разрушен, при восстановлении его в первоначальном виде фасады оставлены неоштукатуренными, благодаря этому естественные качества строительного материала (цвет, фактура, контур каменного блока) с особой силой подчёркивают неповторимо новгородский характер образа. Неподалёку от ковалевской церкви находится церковь Успения на Волотовом поле (1352 г.), построенная по заказу архиепископа Моисея. Зодчий этого храма практически отказался не только от декора, но и от обычного в новгородской строительной практике членения стены лопатками. Лаконизм архитектурного решения доведён в данном случае до своего предела. Во всех перечисленных постройках поиск зодчих ограничивался в основном объёмной композицией, вариантами фасадного решения. Пространственная композиция интерьера оставалась практически неизменной.

Расцвет новгородской архитектуры послемонгольского периода приходится на вторую половину XIV — начало XV века. К высшим достижениям новгородских зодчих этого периода относятся церковь Фёдора Стратилата (1361 г.), Спасо-Преображенская церковь на Ильине улице (1374 г.), храм Петра и Павла в Кожевниках (1406 г.). В них прежде всего обращает на себя внимание новое, более высокое, чем прежде, качество художественного решения. Удачно найденные пропорции, мерный ритм в группировке масс, ранее не виданное декоративное богатство фасадов привносят в прежнюю архитектурную схему черты праздничной торжественности. Стабильно повторяющееся трёхлопастное завершение кубической массы способствует сдержанной динамике композиции. На смену строгому лаконизму приходит разнообразие и нарядная праздничность в декорировке фасадов. Наружные стены вновь членятся лопатками в соответствии с внутренней структурой здания. Хоры, как и прежде, располагаются над западным поперечным нефом, наверх ведёт лестница в толще западной стены или же устроенная в северо-западном углу.

Архитектурный образ каждого из названных храмов отличает индивидуальное своеобразие. Церковь Фёдора Стратилата выделяется особой уравновешенностью форм и мужественной осанкой образа. Спасо-Преображенский храм поражает обилием декоративных элементов, которые варьируются на всех четырёх фасадах. В этом храме в 1378 году работал знаменитый Феофан Грек — часть написанных им фресок сохранилась в куполе и барабане, в алтарной части и на хорах. Церковь Петра и Павла в Кожевниках пленяет не только характерным набором кирпичной орнаментации, но и первоначальным красочным обликом стен, с которых в ходе реставрации удалена поздняя штукатурка. Из этой церкви происходит житийная икона «Пётр и Павел» ( XVI в.).

В XV веке Новгород становится одним из главных препятствий на пути объединения русских земель вокруг Москвы. В общественной жизни начинают явно преобладать консервативные тенденции, воздействие которых испытывает и зодчество. Новгородский архиепископ, главный заказчик каменных построек, особое внимание уделяет возобновлению древних храмов. Обветшавшие постройки разбираются до основания и на прежних фундаментах возводятся новые храмы, но в старых формах. Таковы церкви Иоанна Предтечи на Опоках (1454 г.), Ильи на Славне (1455 г.), Уверения Фомы (1465 г.). По схеме XIV века строятся и новые храмы — церкви 12 апостолов (1455 г.) и Симеона Богоприимца в Зверине монастыре (1468 г.), повторяющие в упрощённой форме образцы XIV века. Наиболее существенным новшеством в архитектуре таких храмов является подклет — нижний этаж, предназначенный для хозяйственных целей. Самым внушительным строительным мероприятием этого периода был комплекс зданий владычного двора, возведённый по заказу архиепископа Евфимия (1429–1458 гг.) новгородскими и немецкими мастерами. Почерк немецких строи­телей вполне определённо проявляется в готических формах интерьера так называемой «Грановитой палаты», сохранившейся до нашего времени. Хотя хронологически новгородское зодчество XIII–XV веков совпадает с готической архитектурой Западной Европы, сколько-нибудь существенного воздействия готики на архитектуру Новгорода не отмечается.

В 1478 году Новгород утратил независимость и был включён в состав Московского государства. До конца XV — начала XVI века каменное строительство в городе не ведётся. Возобновившееся в дальнейшем строительство испытывает всё возрастающее влияние московской архитектуры, которая с конца XV века развивается стремительно и плодотворно, оказывая определяющее влияние на развитие древнерусской архитектуры в целом. В Новгороде в первой половине XVI века ещё возводятся храмы, в облике которых можно выделить традиционно местные черты, но в сочетании с новациями московского происхождения (церкви Жен-Мироносиц (1510 г.), Прокопия (1529 г.), Бориса и Глеба (1536 г.) и др.). В чисто московском стиле возводится Спасо-Преображенский собор Хутынского монастыря (1515 г.), церковь Никиты-мученика на Московской улице (1557 г.), Троицкая церковь Духова монастыря (~1557 г.). Новгородское зодчество становится составной частью общерусской архитектуры XVI–XVII веков.

Завершая краткий очерк новгородского зодчества, необходимо отметить ещё один важный аспект, связанный с его восприятием. Эта архитектура ограничено живёт в городском ансамбле и природной среде. В этом особенно легко убедиться, если выйти за пределы городской территории. Равнина с небольшими всхолмлениями, пологие берега рек и озёр, широкое приволье низменного ландшафта кажутся специально предназначенными для храмов новгородского типа и образа. Созданная руками человека постройка словно закрепляет в природной панораме значимость и неприхотливую красоту невысоких холмов и ещё более подчёркивает бескрайнюю равнинность окрестностей. Храм воспринимается как простое и ясное слово, сказанное зодчим от имени природы. В каждом из них видится особого рода автопортрет средневекового Новгорода, в архитектурных образах проступает неповторимая осанка духа его жителей. В духовном складе, запечатленном средствами зодчества, современный человек найдёт средства выражения физического и душевного здоровья, мужественное приятие жизни людьми высокой и твёрдой веры.